Ергаки-2019
Когда спящий
проснется
С самого раннего детства я был прекрасно осведомлен о существовании горной системы под названием Саяны. Еще бы, ведь во всех магазинах продавался лимонад с этим названием на этикетке и схематическим изображением горной гряды. Трудно было не сообразить.
Прошло много лет, но я ни на шаг не продвинулся в географии, по-прежнему предполагая, что Саяны - это где-то далеко и скорее всего в России. Не то чтобы я часто думал об этом, но когда этикетка в очередной раз возникала перед глазами - отмечал этот факт как известный и отбрасывал в сторону. Этот лимонад я традиционно не покупал - вкус его явным образом не отличался от множества остальных. Это тоже был факт, известный с детства.
Но однажды пришло время выбора. И внезапно оказалось, что Саяны действительно существуют - не просто где-то там на карте, а вполне реально располагаются под вечно голубым небом, уткнув в него свои острые пики. И местность эта выглядит ну очень необычно, даже на взгляд искушенного туриста. Так необычно, что искушению сопротивляться было почти невозможно. Это надо видеть!
И спящий проснулся.
Гладко было на бумаге
Ну, насчет вечно голубого неба я, конечно, загнул. Полторы-две тысячи метров - далеко не та величина, чтобы смотреть на тучи свысока. И Саяны на самом деле оказались чем-то сродни Сибири - почти такая же огромная территория, включающая в себя много чего. Первое же географическое открытие заключалось в том, что Саяны и в самом деле множественное число, но есть и единственное. Их даже два: Восточный Саян и Западный Саян. И оба мужского рода.
А еще есть отдельная территория в Восточном Саяне, которая называется Ергаки (в переводе с языка одного из населяющих эту территорию народов - "пальцы"). Именно туда, в страну удивительных пейзажей, и предлагала отправиться компания "Зов гор", предлагая за небольшую плату взять на себя решение трех проблем, которые часто и останавливают желающих путешествовать: подбор группы, наличие опытного проводника и выбор продуктов для таскания за спиной. И если последнюю из трех еще хоть как-то можно попытаться решить самостоятельно, пускай и ценой некоторых неудобств, то вторая несет реальную угрозу для жизни или как минимум здоровья, а первая вообще бывает неразрешима.
Поэтому в путь мы отправлялись, можно сказать, налегке. Нет, рюкзаки-то были достаточно тяжелыми (хотя перевеса багажа с легкостью удалось не допустить), однако голова ни у кого из нас не болела: будущее казалось ясным и четким, как картинки в буклете: самолет совершает посадку, группа собирается вместе, все навьючивают на себя груз и отправляются в путь.
Гладко было на бумаге, да забыли про... Ергаки.
Цветовая дифференциация продуктов
Нет-нет, организация даже не прихрамывала. Сценарий был отработан четко, как швейцарский часовой механизм: с самолета в аэропорту Абакана - прямо в микроавтобус, вещи - в прицеп, и даже мелькнуло легкое неудовольствие от того, что все как-то слишком цивилизованно: ни тебе похожей на абордаж посадки в грузовик, ни тряски по грунтовке, сидя на рюкзаках или вообще на полу. Обычное шоссе, даже не серпантин. Около трех часов пути, и так скучно, что после ночного перелета невозможно не уснуть.
Неужели горный туризм пытается повторить путь, уже пройденный (и давно оставленный позади) автобусным?
Группа даже не знакомилась. Все сидели на местах, как типичные пассажиры, ожидая прибытия в конечную точку.
Сюрпризы начались сразу после высадки десанта. Оставленные на произвол судьбы недалеко от федеральной трассы Абакан - Кызыл (пешком можно дойти, если что), мы постепенно вникали в суть происходящего. Перед нами высилась гора продуктов в пакетах, которую надо было растащить, но команды приступить к мародерству пока никто не отдавал. Нас было 20 человек. И два гида, согласно правилам. Но где же второй? Первого мы уже знали по фотографиям и по особому месту в автобусе. Вторым же никто себя не признавал.
Прошло время. Вещи были переупакованы в послеполетное состояние. Кто-то не выдержал, стащил пакет с продуктами и теперь судорожно пытался запихнуть его в полный рюкзак. Земля была сырая после долгих дождей, почва грязная, поэтому люди группировались на возвышенностях, оторванные друг от друга. Объединение группы в единое целое снова откладывалось, на этот раз по метеорологическим причинам.
Второй инструктор возник словно ниоткуда. Просто появилось еще одно незнакомое лицо, которое никак о своем статусе не заявило, но слухами земля полнится, и немного погодя люди уже стали потихоньку подкатываться к общей точке сбора. Внятность отсутствовала. Группа как-то неупорядоченно делилась на две. Откуда-то появились списки, из которых следовало, что наш личный инструктор - второй. Взятые и наконец запиханные в рюкзак продукты пришлось вернуть, затем снова разобрать, но уже в соответствии с цветовой дифференциацией: синие против черных. Краткое мгновение осознания - и вдруг мы внезапно оказываемся в отстающих, в то время как наш инструктор вместе с передовым отрядом стремительно удаляется по направлению к горизонту.
Ну наконец-то ясно, что делать: бежать!
Примерно десять минут спустя, когда мы, толком не запомнив людей из второй группы, догнали своих и присоединились к ним, начался дождь.
Последние признаки цивилизации
Следы цивилизации все еще присутствовали, поддерживая аналогию с автобусным туризмом. Здесь они проявлялись в виде досок, старательно уложенных поверх болота. Доски соединялись в бесконечную линию, вдоль которой мы бездумно двигались, отмечая про себя и вслух явные диссонансы: так, вместо елок здесь росли пихты. И они пахли.
Разноцветные спасательные чехлы были натянуты на рюкзаки, делая шествие похожим на карнавал. Дополняли картину дождевики, не такие яркие, но это вполне компенсировалось причудливостью форм. Дождь капал потихоньку, давая понять, что панацеи от падающей сверху воды не существует в принципе: пускай полиэтилен не промокает, но он и не дышит, а значит, ты постепенно увлажняешься изнутри. А результат все равно один и тот же.
Первую остановку мы сделали возле... кафе. К этому моменту я уже начал подозревать, что сильно ошибся в ожиданиях: дикой природой здесь разве что пахло (вспоминаем пихты и дышим как можно глубже). Все было обустроено, словно какой-нибудь парк, а палаточный городок, гордо увенчанный огромной караван-палаткой с печью внутри, подавлял своими размерами. Внутри кафе бойко продавались блины, сувениры и чай. А снаружи тем временем дождь перестал, удовлетворенный первым результатом, а выглянувшее солнце стремительно осушало развешанные на веревках дождевики.
Да, погода тут переменчива, словно какая-нибудь капризная девица.
От чая мы, конечно, не отказались, но уже возникало подозрение, что палатки с сувенирами так просто от нас не отстанут.
После перерыва, который язык пока не поворачивался назвать привалом, мы продолжили путь. Но деревянная мостовая закончилась, а под ней оказалась долгожданная грязь. Вот она, дикая природа! Мы дохлюпали до Радужного озера, полюбовались его далекими берегами и двинулись дальше, пересекая реку почти что вброд.
Вот кто этот добрый человек, что накидал камни во все горные реки? Практически любую из них можно перейти аки посуху. И всегда это сопряжено с известными трудностями. Обязательно один из камней либо качается, либо скользит, либо с него некуда дальше ступить, кроме как в воду.
Чего нам не хватало для полного счастья - так это дождя. И он начался снова. В отличие от первого предупредительного, этот больше походил на контрольный и продолжался практически все время, пока мы карабкались по металлическим лестницам, ведущим вверх по склону горы. Да, металлические лестницы. Что вас удивляет? Это же национальный парк.
Дождь мешал сосредоточиться и оценить всю пикантность момента: мы лезем в дикие горы по готовым ступенькам, сваренным из арматуры и даже покрашенным. Он перестал капать и начал поливать. Навстречу попадалось множество людей, которые с трудом расходились в узких местах. Аншлаг уже не удивлял, обстановка напоминала какой-нибудь гипермаркет с внезапно прохудившейся крышей. И если бы не запах пихт, мы вообще чувствовали бы себя как дома.
Однако после очередного лестничного пролета цивилизация как-то внезапно прекратила существовать, словно ее отрезало ножом. И появилась она. Природа.
Под Висячий камень вода не течет
Одновременно прекратился и дождь, давая нам наконец возможность выглянуть из-под капюшонов и осмотреться.
Здесь было удивительно. Хилые кедры росли прямо на камнях, обвивая их своими могучими корнями. Солнце снова начало пробиваться сквозь рваное небо, превращая лес в подобие сказочного. О, я, кажется, назвал это лесом? Сила привычки. На самом деле это была тайга.
При этом слове мне всегда представлялось что-то дремучее, темное, мрачное и с обязательными роями кровососущих насекомых. Ну никак не ассоциировалось это слово с солнечными лучами и вездесущим сладковатым запахом пихт.
Вот она, волшебная сила стереотипов!
Мы свалили вещи в кучу вокруг корней особенно огромного дерева и решили послушать нашего инструктора. Предложение его застало нас врасплох. Он предлагал прямо сейчас отправиться в первую радиалку, оставив тяжелые рюкзаки здесь, у дерева.
Вот тут-то и стало окончательно ясно, что от цивилизации мы наконец оторвались. Просто так оставить вещи и уйти на несколько часов куда-то в горы.... это так нецивилизованно.
И так здорово.
Инструктор аргументировал свое решение: идти туда все равно придется, но от лагеря это будет намного дальше. Мы можем сэкономить время для чего-то более интересного.
Почему бы и нет, тем более что погода благоприятствует.
И мы отправились в горы, взяв с собой только дождевики и фотоаппараты.
Здесь уже не было лестниц, зато в изобилии встречались камни, которые с успехом их заменяли. Путь пролегал процентов на 60 по горизонтали, остальное было вертикальной составляющей. Дорогу мы и не пытались запоминать: если это и было тропинкой, то опознать ее можно было бы разве что после многолетней практики. Лес постепенно сменился голыми скалами, крутизна подъема возросла, но не настолько, чтобы ощутить приступы акрофобии. Нагромождения камней начали потихоньку напоминать увиденное ранее на чужих фотографиях...
Мы преодолели очередной подъем и внезапно вышли к Висячему камню. Зрелище впечатляло.
Он завис над пропастью, опираясь на скалу жалкими десятью процентами своей непомерной длины. И пребывает в этом неустойчивом равновесии долгие годы, сопротивляясь постоянно пытающимся его раскачать туристам, которых в год набегает до 80 тысяч. Помимо этого, его пытается раскачать ветер, который здесь, на вершине скалы, особенно силен. Его нестабильную опору постоянно подмывают дождевые потоки. И все это тщетно, потому что... впрочем, нет. Время рассказать эту легенду еще не настало.
Здесь, сверху, с гребня скалы, на котором завис Висячий камень, открывается потрясающий вид на темные озера, почти не ощутимую в режиме аэрофотосъемки тайгу и далекие горные хребты. Любоваться этим пейзажем можно бесконечно, но отсюда также хорошо заметно, что погода начинает портиться, и следовало бы поспешить.
Но в горах спешка не имеет никакого смысла: все происходит слишком стремительно.
Дождь начался на обратном пути и сразу же двинулся по нарастающей. Вещи свои мы забирали уже под хорошим таким дождиком, а к моменту прибытия на место стоянки - спустя примерно полчаса - он превратился в настоящий ливень.
Идеальный момент для установки палаток! Сразу видно, куда вода потечет, а куда не захочет. Впрочем, как раз в этот момент она хотела течь повсюду. Преодолев непростой момент принятия решения, мы начали ставить палатку прямо в лужу, которая показалась нам наиболее ровной.
Решимость наша произвела впечатление даже на дождь, который отчаялся нас запугать и потихоньку прекратился. А я наконец перестал жалеть о том, что мы не разбили палатку прямо под Висячим камнем - вода туда хоть и затекает, но исключительно по поверхности скалы.
Настоящее счастье туриста - это сухие вещи!
А тем временем неизбежно возникает вопрос: куда пропала вторая часть группы под руководством инструктора номер 1? Не то чтобы мы сильно задавались этим вопросом, пока шел дождь. Но когда мы поставили палатку, переоделись в сухое и вышли под посветлевшее небо, любопытство проснулось снова.
Оказывается, в это самое время они уже сидели у костра в своем лагере примерно в полукилометре от нас, готовые в любой момент укрыться от дождя под старательно растянутым тентом. Они не пошли в радиалку, они еще не видели Висячего камня, и палатки их были мокрыми исключительно снаружи, потому что дождь не застал их врасплох.
А что у нас?
У нас в изобилии имелись мокрые дрова, которые упорно не хотели гореть. Наш жизнерадостный инструктор битый час пытался поджечь их горелкой и в конечном итоге решил потратить остатки газа на подогрев воды из протекающей неподалеку речки.
- А где же газовые баллоны?
Внятного ответа мы не получили. То ли горелки остались у другой группы, то ли баллоны забыли впопыхах - в общем, откуда взялся газ под закипающим котлом, никто так и не понял, но было ясно, что рассчитывать на повторение чуда не стоит.
Ночной перелет плюс разница во времени сказывались уже настолько сильно, что диалог об отсутствии чая мы услышали почти сквозь сон.
Как и звуки гитары, доносившиеся сквозь тайгу из второго лагеря. Жизнь продолжалась, несмотря ни на что.
Власть меняется
Ночь была звездной, что не помешало под утро пролиться очередному дождю. Но разбудил нас не он, а голос невесть откуда взявшегося инструктора номер 1, возвещавший о наступлении утра и прибытии кастрюли с кашей.
Видимо, не все дрова в этом регионе промокли одинаково сильно...
А дальше с организацией похода творилось что-то непонятное. Нам не хотелось вникать в подробности - не для того мы сюда пришли. Но правильно говорят если ты не хочешь заниматься политикой, тогда политика займется тобой. Опомнились мы, когда увидели нашего жизнерадостного инструктора номер 2 уходящим по тропе вместе со своей спутницей. Вдвоем.
Приглашения присоединиться никто так и не услышал.
В некоторой растерянности мы позавтракали. Это был прекрасный повод для группы наконец-то начать общение - хотя бы с целью выяснить, что происходит. И выяснилось в итоге, что наш лагерь переходит под юрисдикцию инструктора номер 1, с которым мы сегодня и отправимся в радиалку. Некоторое непонимание возникло по поводу странного расположения лагерей - перемещение из одного в другой занимало, мягко говоря, некоторое время. Прошли слухи о грядущем переносе всех палаток в одно место. Будущее начинало немного нервировать.
Но все это отошло на задний план, когда мы двинулись в путь в полном несоответствии с программой, но зато в полном соответствии с нашими желаниями.
Место, где располагался наш лагерь, как выяснилось позже, носило неофициальное наименование Перекресток - из-за того, что в этом месте пересекаются туристические маршруты. Нельзя сказать, чтобы туристы мимо нас ходили толпами, но группы все же встречались, и ни одна из них здесь не остановилась. Все они шли с большими рюкзаками куда-то по своим делам. Вскоре нам предстояло узнать, куда и зачем. С этой целью мы и прибыли сюда: узнать, что нас окружает. Понятно, что для нашего нового инструктора это не было тайной - почти невидимые тропинки он читал как открытую книгу. Но читал, к сожалению, не вслух. Поэтому нам оставалось только довериться новой власти и посмотреть, куда она нас заведет.
Тайга оказалась наполнена жизнью. То и дело из-за кустов выскакивали жизнерадостные и любопытные зверьки, похожие на сильно уменьшенных белок с полосатыми спинками, в которых самые зоологически подкованные признали бурундуков. В траве копошились мыши. Коршуны тщательно высматривали добычу сверху, лениво повиливая хвостами. Постоянные ручьи, лужи и словно квадроциклами уделанные дороги не давали заскучать. Менее чем в часе пути от нас оказалось довольно большое Каровое озеро, по берегу которого мы прошли не задерживаясь, попрыгали по камням, структурой своей напоминающим тефтели (а в разбитом виде - градины), преодолели грязевые потоки сквозь заросли кустарника и оказались в начале подъема на скалу, снизу казавшегося почти вертикальным. Однако особых трудностей на пути вверх не возникло - без рюкзаков подъем никакой сложности не представлял. А наверху открылся вид, от которого перехватывало дыхание. Глубокую пропасть вниз наш инструктор отчего-то назвал перевалом - и тут же начал сыпать названиями, но они на тот момент ничего для нас не значили и потому вылетали во второе ухо с такой же воздушной легкостью, с какой залетали в первое. А вслед за пропастью разверзалось огромное обрамленное высокими пиками пространство, которое сверху казалось почти плоской долиной.
Это заблуждение нам пришлось опровергнуть буквально на следующий день.
А пока мы полюбовались неземным пейзажем и быстро пересекающими долину тенями от облаков, перевели дыхание, осознав, что в пропасть нам лезть не надо, и не торопясь начали спускаться вниз. Примерно до середины пути, где свернули на какую-то совершенно невидимую тропу и прошли по склону горы до очередного перевала, с которого открывался не менее захватывающий вид на совершенно другую долину, над которой доминировала огромная гора, напоминающая профиль человеческого лица: Спящий Саян.
Легенда о спящем Саяне
Излагаю ее в том невнятном виде, в котором услышал сам. Саян был добрым человеком и любил животных, умел разговаривать с ними и тем, наверное, завоевал себе расположение каких-то высших сил, которые не дали ему по-человечески умереть, когда пришло его время, а погрузили в вечный - в смысле, очень долгий - сон, превратив в каменного исполина. А сердце для какой-то непонятной цели изъяли и положили отдельно. В соответствии с самой распространенной версией это сердце следит за событиями в горах, для того его и поместили наружу, и положение ему придали особенное - чтобы при необходимости проще было его активировать. А туристам оно сейчас известно под названием Висячего камня. (Масштаб, кстати, вполне совпадает.) И в тот момент, когда произойдет что-то нехорошее, Висячий камень упадет, а спящий Саян проснется и наведет порядок.
Возможно, в местах, где можно безбоязненно оставить палатки и рюкзаки и уйти на целый день в отрыв, и где туристы прилежно убирают за собой мусор и не охотятся на диких зверей с вертолетов, глобальные изменения в мире не столь заметны. Я думаю, только по этой причине камень так до сих пор и не упал.
Но, судя по нарастающему потоку туристов, лежать ему осталось недолго. И нет никакой уверенности, что одинокий проснувшийся Саян сможет что-то исправить, даже с учетом его гигантских размеров.
Но пока он крепко спит, и, стало быть, у нас еще есть немного времени в запасе.
Власть снова меняется
С перевала Промежуточного, откуда открывался вид на профиль спящего Саяна, мы отправились в долгий путь вниз по склону. Здесь не было головокружительных пропастей, однако спуск все же был достаточно крутым, и приходилось соблюдать осторожность. Спускаться вообще сложнее, а в таких почти планетарных масштабах это становится нешуточным испытанием. Мы спустились в самый низ, в долину, чтобы снова подняться вверх и обойти вокруг головы Саяна.
При виде снизу скала вовсе не производила впечатления той, вокруг которой можно обойти. Однако мы все же сделали это, и нам не сумел помешать даже очередной дождь, начавшийся, как всегда, некстати. Причем прошли мы не вдоль подножия, как можно было бы предположить, а по совершенно неразличимой параллели, находящейся где-то между небом и землей. И оттуда было прекрасно видно, как со всех сторон на нас угрожающе надвигаются облака...
Инструктор пообещал найти убежище и выполнил обещание. По моим подсчетам, убежище располагалось где-то в районе левого уха Спящего и представляло собой слегка наклоненную скалу, прижавшись к которой можно было с удовлетворением наблюдать, как разозленные струи дождя стремительно пролетают мимо. Обстановка для обеда была более чем спартанской, но двигаться дальше все равно мешал сгустившийся туман, из которого выступали одинокие остроконечные скалы, нависая над пейзажем и создавая полную иллюзию присутствия в начале первой миссии "Истории короля" с ее неизменной директивой "Не сходить с тропы".
После обеда дело пошло веселее: дождь прекратил свои тщетные попытки нас испугать, облака начали рассеиваться, а после спуска к подножию головы мы вообще изменили маршрут и некоторое время двигались почти по плоскости. Да, к хорошему быстро привыкаешь, но и отвыкаешь от него тоже не очень-то долго - во всяком случае, перемещение строго по горизонтали уже на второй день казалось чем-то из ряда вон выходящим.
Конечно, это могло быть только случайностью, и даже щедро разбавленная жидкой грязью плоскость не могла просуществовать долго в этом подчеркнуто трехмерном мире. Полкилометра спустя мы уже снова весело прыгали с камня на камень, спускаясь к Радужному озеру, мимо которого проходили только вчера (а по ощущениям - где-то примерно в прошлом году). А от берега озера нам пришлось почти полностью повторить свой вчерашний подъем по лестницам, с одним лишь исключением - сверху на нас ничего не текло и не капало. Поэтому путь показался совершенно другим.
Оставшиеся в лагере радостно приветствовали вернувшихся, и уже весело поднимался дымок от костра... только это был индивидуальный костер, заботливо разложенный инструктором номер 2 возле собственной палатки. Да, он уже вернулся со своей собственной радиалки, гораздо более длинной, чем наша. Но надо учесть, что он, не отягощенный группой, мог передвигаться гораздо быстрее...
Что касается нашей осиротевшей колонии, то костра у нас по-прежнему не было. Однако группа неожиданно сплотилась в своем нежелании перетаскивать палатки на новое место и, кажется, сумела отстоять независимость. Правда, хороша лишь та независимость, которая обоснована экономически... Проще говоря, свое право на эту независимость следовало подтвердить чем-то реальным.
В этом нам, как ни странно, помог дождь. Он начался снова. И расходиться по палаткам голодными больше никто не хотел.
Мы спешно начали натягивать тент. И делали это не кое-как, а словно подтверждая свое намерение остаться тут надолго. Общее дело сближает, и к моменту, когда собранную заранее кучу дров настало время превратить в плазму, мы уже были морально готовы.
Против такого единого порыва даже сама природа оказалась бессильна. Костер вскоре заполыхал, вода закипела, к нам начали стекаться гости (один из них даже принес с собой шашлык из оленины). Заглянул в поисках укрытия отец с двумя маленькими детьми, которые проявили чудеса стойкости, даже не пикнув, хотя все трое давно уже вымокли насквозь за время возвращения из своей собственной радиалки.
Кто-то предположил, что на самом деле все эти непонятки с двумя инструкторами - всего лишь часть развлекательной программы, наподобие квеста. Что ж, в таком случае можно считать, что мы преодолели его успешно, взяв власть в собственные руки, организовав демократическое правительство и даже начав принимать беженцев.
Оставалось только воздвигнуть между двумя лагерями таможенный пункт, но так далеко мы все же решили не заходить.
В какой-то момент дождь перестал, но этого никто даже не заметил. Под тентом было слишком хорошо, чтобы оттуда высовываться. Дальнейшему установлению контакта помешала разве что гитара - под ее звуки все разговоры смолкали, а эти звуки, в отличие от большинства других, не имели тенденции к затуханию.
Мои часы, вымокшие под многократным дождем, стояли с самого утра, и я принялся выпаривать из них влагу, держа над костром. Это было заведомо безнадежное дело, и с тем большим упоением я ему предавался.
Когда гитара все же смолкла, наступило время игр, и если бы для нашего маленького государства пришлось назначить День независимости - я выбрал бы именно этот час, когда рушились социальные оковы, поджаривался шашлык из оленины, а отчаявшийся понять правила игры "Я возьму с собой в поход..." участник упрямо выкрикивал слова "Всякую хрень!" на разные лады.
Эта ночь снова была звездной.
Справедливо.
Жаль, я не художник
- Подъем!! - раздался внезапно окрик, словно гром среди ясного неба.
Ну да, независимость, похоже, нам только приснилась.
А утро и действительно выдалось ясным. И словно в подтверждение этого, а также в противовес армейскому окрику, прозвучали гитарные аккорды, и голос лауреата фестиваля "Под тентом" исполнил первый куплет песни из "Бременских музыкантов":
- Луч солнца золотого...
- Вот так гораздо лучше, - говорили люди, вылезая из палаток.
Назначением дежурного вечером никто не озаботился, и сама каша тоже не сварилась. Поэтому нам ее доставили из метрополии. Еще горячей.
А пока мы завтракали, выяснилось, что население лагеря претерпело заметный прирост. По палатке одного из туристов вальяжно разгуливала мышь, и когда мы заглянули внутрь, посмотрела в ответ оскорбленным взглядом: а вы, мол, кто такие? Лениво перевалила светлое брюшко через край дырки в двери и ушла в нору.
История с мышью имела неоднократное продолжение. Дыру (которую, кстати, вовсе не мышь проделала, у нее оказалось более древнее происхождение) залепили скотчем, но мышь, вновь оскорбленная в своих лучших чувствах, с легкостью удалила заплатку и продолжала разгуливать по палатке в отсутствие хозяев. Перепрыгивать через порог ей, видимо, не дозволялось религией, а может, она почла такое поведение недостаточно культурным.
Сегодня мы снова отправлялись в радиалку, и, поскольку погода наконец наладилась, выбрали довольно длинный маршрут. О подробностях нам заранее не сообщили, и, возможно, к лучшему - возможно, зная об этих подробностях, некоторые предпочли бы остаться в лагере. Все, что мы знали - это что предстоит в начале преодолеть перевал Художников, но не тот ужас с пропастью, который мы видели вчера, а соседний, под номером 2.
Поэтому первая часть пути прошла как по маслу: мы шли уже изведанным путем (даже часы, поджаренные вчера на костре, решили больше не искушать судьбу и затикали, отмеряя секунды), легко вскарабкались в гору метрах в ста от вчерашней устрашающей панорамы и с легким сердцем начали фотографироваться.
Казалось, самая трудная часть пути позади.
Спящий Саян, должно быть, смеялся над нами во сне.
После привала мы двинулись дальше, через собственно перевал. И... уткнулись в окно.
Собственно, это было не столько окно, сколько узкий проем в скалах, за которым зияло небо. Оно зияло там, даже если привстать. Даже если подойти ближе, подняться на цыпочки и слегка наклониться. Короче говоря, это было окно в бездну.
- Нам туда, - сказал инструктор. Шагнул в окно и исчез.
Первый из оставшихся осторожно высунулся следом. Не надо было ни о чем спрашивать, когда он повернулся к нам снова - на лице все было написано достаточно красноречиво. Чуть позже мы увидели причину, изменившую его лицо, своими глазами. За окном, в которое далеко не каждый туристический рюкзак пролезет, находился узенький выступ и почти отвесная стена, идущая бесконечно вниз. На стене было несколько выступов. И даже никакого подобия карниза. Инструктор стоял на одном из выступов примерно двумя этажами ниже и терпеливо ждал.
Отступать было некуда. Мы благополучно пропихнулись через окно (которое чуть позже кто-то из нас метко обозвал калибратором) и, собрав волю в кулак, принялись перемещаться с уступа на уступ. Не смотреть вниз было легко - скала постоянно оказывалась прямо перед носом. Сложности начинались, когда нога не дотягивалась до очередного выступа, и оставалось только гадать, на сколько - на пару сантиметров или на полкилометра.
В этот момент я бы охотно променял свою акрофобию на пару высоких каблуков. Боюсь только, среди нас не нашлось бы ни каблуков, ни желающих совершить обмен.
Когда мы спустились на пару десятков метров, я счел миссию по преодолению страха исполненной и осмелился посмотреть вниз.
Склон спускался под углом градусов 60 и был усеян обломками камней.
- Обратно мы пройдем другой дорогой - прокричал издалека снизу инструктор.
Это вселяло оптимизм.
Потихоньку, стараясь не отставать, чтобы не потерять тропу, и не порвать штаны на тонкие ленточки, мы начали спускаться на всех пяти конечностях. В этот момент я понял, что не взять с собой перчатки было бы самой грубой ошибкой за весь поход. Сошли даже самые обычные, строительные. Но без них наши руки довольно быстро превратились бы в то, во что угрожали превратиться штаны при ускоренном спуске. Позже геотрекер показал, что весь спуск занял от силы 25 минут. По ощущениям же он длился примерно три - три с половиной вечности. В моменты, когда под ногами начинали сыпаться мелкие камни, а ухватиться руками было не за что, время просто останавливалось, а сердце переставало биться.
Когда мы оказались внизу, в долине, и казалось уже, что все испытания позади, кто-то решил уточнить: а каким, собственно, путем мы пойдем назад.
- Вон там, - указал инструктор на отвесную скалу несколько правее нашего спуска. Да не просто отвесную. Гладкую.
- Ага... - без энтузиазма сказал спросивший и несколько приуныл.
Перевал со всей очевидностью вел к Художникам - тому самому месту, откуда мы вчера любовались разверзшейся под ногами бездной.
Но нам скорее следовало бы озаботиться более близким будущим. Оно высилось перед нами в виде нагромождения камней высотой с трехэтажный дом каждый, которое мы в силу неутомимой своей наивности надеялись обойти по периметру.
Но инструктор повел нас прямо через эти камни.
Это было то самое поле, которое вчера казалось нам сверху просто вымощенной камушками мостовой. Шириной в четверть всей долины. И высотой, как уже упоминалось, с трехэтажный дом. И все камни были расположены на разной высоте. И некоторые - далеко друг от друга, а между ними разверзалась не то чтобы бездна, но глубина достаточная, чтобы иметь убедительный стимул не оступиться.
Второй серьезной ошибкой могло бы стать отправление в путь в любой обуви, кроме хороших трекинговых ботинок, позволяющих уверенно перемещаться по плоскости, наклоненной хотя бы на половину прямого угла. И, скорее всего, эта ошибка оказалась бы последней. Потому что по плоским камням с подобным углом наклона порой приходилось не только подниматься, но и спускаться, глядя прямо перед собой и видя отчетливую перспективу последствий падения.
Те, чьи штаны уцелели при спуске, имели неплохие шансы довершить начатое прямо тут.
И все же не трудностей одних ради мы отправились в это путешествие, и спустя еще одну вечность, наполненную прыжками по камням и подтягиваниями на них же, мы были вознаграждены невероятной красоты озером, проступившим среди камней, с неподвижной, словно зеркало, водой, отражение облаков в которой казалось истинным продолжением неба.
Поскольку перепад высот камней в его окрестностях не превышал метра, мы прошлись по его берегу с легкостью, достойной альпинистов, и даже позволили себе немного поглазеть по сторонам.
А с правой стороны высился двойной пик, соединенный кривой линией, которая в математике носит название параболы. Одна из двух вершин Параболы выглядела так, словно на нее напялили шкуру дракона, а вторая казалась совершенно гладкой. Но что поражало больше всего - так это математически выверенная кривая, не имеющая ни одного видимого изъяна.
Мы прошли мимо, едва не свернув себе шеи - оторваться от проплывающей мимо достопримечательности оказалось практически невозможно. И потихоньку спустились к озеру Художников, берега которого живописно украшали камни, кажущиеся зелеными из-за облепившего их лишайника. По этим камням мы дошли до небольшой горной речки, на берегу которой и пообедали.
И двинулись дальше, по-прежнему вниз.
Только теперь точно такой же крутой склон оказался густо засажен деревьями, и при спуске можно было ухватываться за их корни, периодически оказывавшиеся на уровне глаз.
А густые кроны скрывали ужасающую перспективу, придавая спускающимся моральную устойчивость.
Спускались мы вдоль водопада, в котором угадывалось продолжение той самой горной речки, и шел он неровно, ступенями, и по этим ступеням тропа пересекала сам водопад несколько раз, и последнее такое пересечение, уже перед самой Малахитовой ванной, требовало изрядной ловкости прыжка по мокрым и скользким камням.
Малахитовая ванна - это озеро, логическое завершение водопада, и оно действительно кажется немного зеленым, но ассоциации с малахитом могут возникнуть разве что у... художника. В остальном это обычное, ничем не примечательное озеро, местами довольно глубокое, что не мешает разглядывать дно в любых деталях: вода абсолютно прозрачна.
Задержавшись на берегу озера некоторое время, чтобы полюбоваться каскадами водопада и освежиться, мы начинаем обратный подъем по сокращенному пути, не пересекая текущей воды. На этот раз подъем кажется неимоверно крутым, даже не верится, что по нему можно было спуститься, не переломав себе все кости. А наверху нас ждет очередная награда: вид на озеро Художников вблизи. При ближайшем рассмотрении оно напоминает... болото. Нет, вода в нем чистая и прозрачная, но глубина на всем протяжении, сколько его охватывает глаз, кажется не превышающей сантиметров двадцати, и повсюду его усеивают крупные и мелкие островки.
Как ни странно, но картина вполне художественная, хотя абсолютно нефотогеничная.
Впрочем, кого и когда это останавливало?
До последнего момента все были твердо уверены, что у инструктора припасен очередной туз в рукаве, и прогулка по трехэтажным камням была всего лишь испытанием, а на обратном пути нам предолжат какой-нибудь короткий тайный проход, может, и не выложенный кафелем, и пускай даже залитый жидкой грязью с редкими вкраплениями камней.
Увы, это было не испытание, а всего лишь рутина. Поэтому трехэтажное препятствие нам пришлось преодолеть и в обратном направлении. А дальше... во время краткого привала мы снова встретили своего инструктора номер 2 с его неизменной спутницей, которые только что прошли через Калибратор и спустились вниз... с рюкзаками. Выражение лиц у них было вполне довольное, они совершенно не выглядели уставшими. В отличие от нас, которым предстоял подъем по вертикальной скале, хоть и без рюкзаков. Инструктор рассказывал анекдоты и беспощадно преуменьшал трудности в своем описании маршрута, и я чуть было не начал ему верить... но посмотрел на скалу снизу вверх - и пришел в себя.
Довольно странная ситуация, если задуматься: встретить своего инструктора случайно в горах, поболтать и разойтись в разные стороны... Но мы не задумывались. Мы... предвкушали.
И вот подъем начался.
Вопреки ожиданиям, подниматься было довольно легко - наклоняться вперед все же гораздо легче, чем назад, а отсутствие бездны в зоне прямой видимости немного успокаивает. Так было строго до того момента, пока мы не оказались над гладкой частью скалы, где вверх уходили опять какие-то невнятные уступы, и некоторые из них надо было обойти, стоя непонятно на чем к пропасти спиной и держась за относительно гладкий камень... чем? Зубами?
Страховкой послужили туристы с особо длинными руками, которые примостились где-то под камнем и создавали убедительную иллюзию безопасности.
Не прошло, наверное, и часа, как мы вылезли из бездны на перевал Художников и, посмотрев назад, попытались оценить пройденный путь. Это, наверное, покажется странным, но никакой тропы не было видно и отсюда. Все та же бездна под ногами, из которой мы каким-то чудесным образом восстали. И только лужицы адреналина на камнях выдавали недавнее человеческое присутствие в этой обители пауков и птиц.
Спуск к Каровому озеру показался нам детской забавой, и мы настолько расслабились, что позволили группе растянуться на приличное расстояние, оставили инструктора где-то далеко позади и двинулись дальше по знакомой тропе самостоятельно.
И... заблудились.
Вину за это я целиком и полностью возлагаю на палатки, которые росли, вырастали, созревали и исчезали, словно грибы после дождя субботним утром. Тот палаточный лагерь, относительно которого я попытался сориентироваться, сейчас уже не существовал, зато взамен пропавшего появилось несколько других, в совершенно разных местах, и все похожие друг на друга, как боровики из одной грибницы. После того, как я это осознал, сознание еще раз перевернулось, и местность внезапно перестала быть узнаваемой.
И что было делать? Тропа вообще-то была помечена, но последнюю метку мы видели довольно давно. Можно было спросить у обитателей палаточных городков, но слова "Перекресток" мы тогда еще не знали и назвать место своей стоянки ну никак не могли.
Выручил геотрекер, указывавший пройденный маршрут. По отклонению текущей позиции от уже проведенной линии стало ясно, что мы ушли вбок не слишком сильно, но это отклонение с каждым шагом увеличивалось. Немного проб и ошибок - и мы вернулись на тропу, а по ней уже без приключений добрались до лагеря.
Что ж, в том, чтобы приходить последними, есть свои плюсы. Когда мы появились у костра, чай уже закипал.
Стемнело неожиданно и быстро, но игр сегодня и в последующие дни больше не было. Люди использовали все возникающие в гитарных речитативах паузы, чтобы просто друг с другом поговорить.
Где-то на просторах Интернета я однажды видел фотографию - надпись, сделанная аэрозольным баллончиком на заборе: "Жаль, я не художник". Так вот: если для того, чтобы стать художником и восхититься красотами одноименного озера, нужно сначала пройти школу альпинистской подготовки - я пас. Но если это случается внезапно и без возможности выбора... тогда совсем другое дело.
Идеальное место, чтобы остаться
Настало время хоть чуть-чуть подогнать задачу под ответ и совместить воображаемый маршрут с реальным. Другими словами, сегодня мы собирали палатки и перемещались на новое место, наконец-то объединившись с другим лагерем и покончив с этим гнусным апартеидом. Да и погода благоприятствовала: дождя не намечалось даже в перспективе. Переход также обещал быть не слишком длинным. В общем, день казался складывающимся удачно.
Так оно и вышло.
Путь через джунгли (пускай даже эта трава в человеческий рост по обе стороны залитой грязью тропы тоже называется тайгой) в конечном итоге немного утомил, но зато привал на обед мы организовали в прекрасном месте, в тени могучих кедров, и даже разожгли костер, чего обычно во время обедов себе не позволяли. Погода была хорошая, вот все и расслабились.
Здесь наконец-то сказалось разделение на два лагеря. Долго не могли найти сахар, и не только потому, что пакеты рассредоточились по двум разным группам и в итоге никто ни за что не отвечал, а еще и потому, что многие не знали друг друга по именам. Поиски сахара, а за ним - и кофе стали прекрасным поводом наконец-то перезнакомиться.
После привала мы двигались преимущественно вверх, джунгли начали превращаться в уже знакомую нам тайгу, а после пересечения реки Тушканчик (каким-то чудом снова никто не свалился в воду и даже не намок) на тропу стали выскакивать любопытные бурундуки в невыразимом количестве и глазеть на умаявшихся туристов.
И к концу дня мы, не особо напрягаясь, но все же порядком устав, нашли себе пристанище на берегу озера Светлое - живописного, словно в сказке (эх, не то место назвали озером Художников!), обрамленного ожерельем из высоких пиков, словно на той самой лимонадной этикетке, огромного и с такой потрясающе прозрачной водой, что перед отбытием несколько дней спустя мы даже постеснялись кинуть туда по монетке.
Лагерь был обустроен задолго до нас: кострище, практически очаг, огромный стол со скамейками и даже деревянные полки между деревьями. Просто чудо, что это место оказалось никем не занято. Бурундуки оживленно сновали прямо между палатками, предвкушая ночную поживу. Вечерняя экскурсия по берегу озера недвусмысленно дала нам понять, что времени у нас смехотворно мало. Вот здесь вполне можно было бы прожить целую неделю на одном месте и не соскучиться, не то что год назад в Дагомысе на берегу моря, где мы ошалели от скуки и жары уже к исходу второго часа.
Дети и примкнувшие к ним взрослые развлекались карточной игрой, правил которой никто толком не понимал. Возможно, единственное правило игры заключалось в том, чтобы смеяться над теми игроками, кто этих правил не знает. Костер весело горел. Под его убаюкивающее потрескивание инструктор завел речь о завтрашней радиалке. Предлагался подъем на пик Птица. Фотографии впечатляли, однако один крайне важный вопрос после вчерашней прогулки занимал многих...
- А будут ли там такие же страшные моменты, как на перевале Художников?
Инструктор давал ответы, которые самому ему, вероятно, казались правдивыми, в то же время не желая нас напугать. Из всех недомолвок и оговорок я сделал вывод - возможно, ошибочный - что будет сложно, но не страшно. Поэтому завещания я писать не стал и улегся спать с ощущением, что завтрашний день опять не станет для многих из нас последним.
Человек-паук
Всю вторую половину ночи палатки старательно поливал дождь, ничего не добился и к утру перестал. Однако его усилия все же не пропали напрасно: все дрова оказались залиты напрочь, и завтрак пришлось готовить на газе, который каким-то волшебным образом вдруг оказался в наличии.
Мы стартовали с утра пораньше, пересекли вытекающую из озера реку и двинулись через лес по периметру Светлого в сторону Мраморного водопада. Миновали еще одно озеро с устрашающим названием Медвежье, преодолели болотистую местность, где легко можно было утонуть целиком в луже с видимой глубиной менее полуметра - во всяком случае, палка, воткнутая в то, что казалось дном, не встретила сопротивления и ушла на всю свою длину вглубь. А затем как-то внезапно послышался шум, и мы поняли, что водопад рядом.
Мгновением позже он показался в поле зрения - многокаскадный красавец, падающий с уступов общей высотой в несколько десятков метров. Чем больше мы приближались, тем более впечатляющим он казался, и все же не оставляло смутное ощущение, что все это мы уже видели. А, точно: водопад возле Малахитовой ванны выглядел бы именно так, если сделать ему хороший монтаж, вырезав скучные промежутки и тем самым сильно сократив его вертикальную составляющую.
Возле водопада мы задержались, удобно расположившись на плоских камнях. Шум падающей воды одновременно раздражал и успокаивал. Подойти к ближайшему каскаду можно было совсем вплотную и позволить ему обдать себя и свою технику брызгами, однако мокрые камни скользили даже под трекинговыми ботинками, и искушать судьбу решились немногие.
Чуть позже мы поднялись по склону вдоль водопада и неожиданно оказались прямо у его истока - Мраморного озера. На первый взгляд оно ничем не отличалось от множества других озер (исключая Светлое). Однако на второй взгляд оказалось, что озеро с таким названием не одно - их по меньшей мере четыре.
Почему Мраморное? А бог их знает, этих художников. Мрамора вокруг было не больше, чем малахита в одноименной ванне. Возможно, светлый цвет окружающих долину гор натолкнул неведомого поэта кисти на подобную мысль.
На берегу не самого большого из Мраморных озер мы подкрепились перед началом затяжного прыжка вверх. Те самые светлые горы, окружающие долину, внезапно предстали перед нами в роли препятствия, которое надо преодолеть, и в этой роли они выглядели очень убедительно. Отвесными они не казались даже снизу, но все же были достаточно круты. А в одном особо высоком месте хребта торчал в нашу сторону здоровенный плоский нарост - клюв Птицы, куда мы и собирались попасть. Вид его устрашал. К счастью, на этот момент дождь окончательно решил отложить свое мокрое дело и позволил солнцу разогнать облака и заглянуть в долину, расцветив ее новыми красками.
Мы начали подъем.
Время от времени мы останавливались, чтобы посмотреть назад. Мраморные озера постепенно удалялись, становясь все меньше, но склон здесь все же был достаточно пологим, чтобы не испытывать паники при взгляде вниз. Конечно, и здесь можно было оступиться и скатиться на приличное расстояние, но все же с перевалом Художников это ни в какое сравнение не шло. Здесь можно было просто иногда переводить дыхание и любоваться пейзажем, не отягощая свой разум суицидальными мыслями.
Сложности начались, когда мы забрались повыше, склон стал заметно круче, а тропа как таковая исчезла. Нужно было карабкаться по камням вверх под небольшим наклоном, причем каждый следующий камень следовало сначала тщательно ощупать и выяснить, за какие его места можно уцепиться, на чем подтянуться и куда затем поставить ногу. И заранее решить, какую ногу - правую или левую. Потому что при неправильном выборе для второй ноги могло уже не найтись места.
Иногда приходилось закидывать ногу несколько дальше, чем предусмотрено анатомией. Время от времени преодолевшие препятствие первыми втягивали отстающих за руки. Было сложно. Но такой жути, как на перевале Художников, действительно не было - никакой разверзающейся за спиной бездны, просто долина с четырьмя Мраморными озерами далеко внизу, так далеко, что она уже даже не казалась настоящей.
Преодолев этот долгий пластунский подъем, мы оказались на Мраморном перевале. И увидели сразу три вещи: Светлое озеро прямо перед нами (в каком-нибудь километре по вертикали и в шести - по горизонтали); скала в отдалении, очень похожая на слона; наконец, клюв Птицы, до которого было почти так же далеко, как и в начале пути, но теперь он стал значительно больше, и появилось его обрамление - торчащие под разными углами каменные столбики, похожие одновременно на гигантскую друзу и на встопорщенные птичьи перья.
Некоторые названия скал и озер действительно подобраны удачно!
Последующий подъем к перьям был уже в совершенно ином ключе. Сложностей физического плана больше не возникало, однако огромное открытое пространство за спиной подавляло куда больше, чем маленькая и уютная долина четырех озер.
Карабкаться по камням в таком обрамлении было уже не столько сложно, сколько страшно. А может, уже просто накопилась усталость.
- Я человек-паук, - повторял я про себя, словно заклинание. - Я могу свободно ходить по стенам и потолку. Все три измерения для меня абсолютно равноправны...
И мысленно прикусывал язык, едва удерживаясь, чтобы не добавить:
- И все мои 24 коленки трясутся...
Во всяком случае, когда мы достигли подножия клюва, путь дальше пролегкал через камень, вскарабкаться на который ничего бы не стоило, стой он на ровной поверхности. Но я представил себе обратный путь соскальзывания в бездну ногами вперед - и предпочел любоваться клювом снизу. Заклинание человека-паука все же имело ограниченную силу. Те же, кто полез до конца, вернулись счастливые и довольные, хотя и не без потерь.
Камень на краю пропасти оказался далеко не последним препятствием - одна из туристок пробралась значительно дальше, сорвалась, съехала по камням на спине и разбила телефон. Что не помешало ей завершить путь на самом кончике клюва, на краю бездны с видом на четыре Мраморных озера, с расцарапанной спиной и разбитым экраном, но зато с сознанием выполненного долга и счастливой улыбкой на лице.
Ну а вид сверху мало отличался от того, что мы уже видели с перевала - все такой же завораживающий, разве что угол обзора стал еще шире, да и пара военных вертолетов, пролетевших через ущелье, порадовала необычным ракурсом, поскольку летели они строго на уровне наших глаз. Все-таки на вертолеты чаще приходится смотреть под гораздо менее острым углом. Путь вниз был значительно проще, а путь назад - еще и короче.
Тропинку, ведущую к нашему озеру, мы видели еще с перевала; правда, снова сказался эффект аэрофотосъемки: сверху она казалась хоть и извилистой, но совершенно плоской, а в действительности оказалась скачущей между холмами вверх и вниз.
Солнце клонилось к закату - оно полностью исполнило свой долг, позволив нам насладиться видом с высоты во всех доступных красках лета, и теперь со спокойной совестью могло отдыхать, подарив напоследок еще несколько теплых лучей и добавив оранжевых оттенков в горную палитру.
Обогнув озеро с той же стороны, что и утром, мы набрали по пути дров и вернулись в лагерь, где нас ожидала дежурная группа с изумительным, только что приготовленным супом.
Перед сном мы издалека любовались Птичьим клювом, который, оказывается, отлично виден с места нашей стоянки как небольшой штришок на силуэте далекой и невообразимо высокой горы. Казалось невероятным, что еще недавно мы были там. Казалось невероятным, что туда вообще возможно попасть иначе как из снайперской винтовки.
А засыпали мы снова под звуки гитары и почти всеобщее молчание.
Дождь из хобота слона
- Подъем, - едва слышно прошептал инструктор.
Ну совершенно никакой звукоизоляции в этих палатках!
Пришлось вставать и готовить кашу. Кто-то ведь должен, тем более что сегодня как раз наша очередь.
Инструктор никак не мог выйти из роли и постоянно подсказывал, что следует делать. Вздыхая про себя, я подчинялся, вспоминая нашу недолгую демократию. Впрочем, авторитарная каша сварилась ничуть не хуже демократической, а это единственный фактор, который следует принимать во внимание.
В 9 утра мы уже позавтракали и вышли в очередную радиалку. Погода выглядела неустойчивой, как Висячий камень - в воздухе плавала сырость, тучи сгущались, заслоняя робкое солнце, и дождь казался неизбежным, как смерть и налоги. Поэтому маршрут выбрали кратчайший из возможных - до Слоника. Или до Слоников, если верить карте, хотя если верить глазам, то слон там все-таки был только один.
Что ни говори, а в таком построении похода есть особенная прелесть: не надо каждое утро упаковывать вещи и собирать палатку, не надо каждый вечер выбирать место для ее установки при полном несоблюдении всех возможных критериев - потому что всегда грязно, неровно и колышки не втыкаются в камни, и огромное спасибо, что дождь не слишком сильный. Идти можно налегке, пройти гораздо больше и устать не от смещения центра тяжести, а от длины пройденного пути, то есть не совсем напрасно. И желающие отдохнуть вполне могут себе это позволить.
Жаль, что это не я.
С такими мыслями я двигался по восточному берегу озера, снова наслаждаясь благами цивилизации в виде деревянных мостиков, проложенных на протяжении почти целого километра. Здесь не нужно было думать, куда поставить ногу - иди себе и иди. Правда, озеро скоро закончилось, а с ним и дорога. Начался путь вверх через лес - недолгий, не утомительный, не страшный. Так, легкая прогулка.
Но в горах не должно быть легко никому и никогда. Поэтому, стоило лишь нам забраться на вершину первого открытого холма, как немедленно начался дождь. Его ждали несколько позже, он слегка подпортил наши планы и практически убил все сделанные в этот день фотографии... но, видимо, слон просто устал от вчерашней жары и решил опрыскать себя из хобота. Что уж там задумываться о каких-то ползущих по его хребту насекомых!
А когда мы поднялись еще выше, вместе с нами поднялся и ветер.
Дождевики - очень интересная штука. Все советуют брать их собой. Все беспрекословно следуют этому совету. Все послушно надевают их одновременно с падением с неба второй капли. Через десять минут они уже мокрые насквозь, хлопают и хлюпают на ветру, путаются под ногами при подъеме и пытаются облепить лицо мокрой тканью, лишая остатков обзора. С них постоянно течет на руки, штаны и лицо, а иногда - за шиворот. Намокнув, они становятся вдвое тяжелее и настоятельно требуют просушки. Но предполагается, что без них будет еще хуже.
Интересно, кто-нибудь это проверял?
Прогулка по хребту Слоника порадовала разнообразием каменных форм, которые здесь в очередной раз были ни на что не похожи. И налицо был явный диссонанс: вчера с Птицы этот Слоник казался стоящим в уютной ложбинке, обрамленной горами со всех четырех сторон, словно стенками вольера, а сегодня он уже выбрался на прогулку и оказался одинокой скалой, угрюмо торчащей посреди равнины. С правой стороны его хребет обрывался в полукилометровую бездну с видом на Золотарное озеро, а слева бок был гораздо более пологим и в случае падения обещал, что оно будет долгим и мучительным.
Идти по узкой грани между этими двумя крайностями было... интересно. Особенно с учетом наличия дождевика.
Но самые сильные ощущения, пожалуй, все же остались от головы слона, за которой бездна разверзалась уже не с двух, а с трех сторон, и где было очевидно, что единственный возможный путь дальше - это назад. В ту сторону, где Светлое озеро уже почти скрылось в трясине наползающих со всех сторон облаков.
Усилившийся дождь добавил очевидности этому печальному факту.
Поскольку сбиться с тропы тут было совершенно невозможно, группа позволила себе полностью рассредоточиться. Кто-то вообще бежал, теша себя иллюзией, что так удастся меньше промокнуть. Лес внезапно изменился - тропинка превратилась в небольшую речушку, а повисшие над ней мокрые ветви доделывали то, что не удалось ни дождю, ни дождевикам. В какой-то момент я чуть не проскочил мимо спрятавшегося под пихтой инструктора, не заметив его, но он-то меня заметил и порадовал сообщением, что дежурство еще не закончено.
Да пусть что угодно, лишь бы под крышей!
У костра было тепло. И немного тесно, потому что люди не только сушились сами, но и пытались просушить вещи, развесив их по периметру тента. Но самое главное - там не капало сверху. На такие мелочи, как струящиеся под ногами потоки, никто уже не обращал внимания.
Повторить успех вчерашнего супа нам не удалось, потому что некоторые компоненты израсходовали без остатка, однако нужно было что-то придумать, и мы пожарили на костре гренки, использовав вместо хлеба хрустящие хлебцы.
А дождь все не переставал, смывая все наши планы на сегодняшний и даже на завтрашний день, и что оставалось делать, кроме как попытаться наверстать упущенное утром из-за дежурства? Чтобы заставить себя спать днем, необходима одна из двух вещей, на выбор: полное отсутствие возможности заняться чем-то еще и приличная разница во времени. У нас были обе. После восьми часов непрерывного поливания вода в хоботе слона наконец иссякла. Это случилось к самому ужину.
Буераки, реки, Ергаки...
Однако не следовало думать, будто дождь перестал навсегда.
Одновременно с рассветом он пошел снова. Мелкий, нудный, противный - такой может идти неделями. Но мы-то были в горах, где погода переменчива, и нам его хватило ровно на время завтрака. Затем наступило легкое просветление - дождь все еще капал, но уже не лил, и поскольку о радиалке по мокрым скалам можно было забыть, наступил тот самый идеальный момент, когда следует собрать вещи... и дезертировать.
Это могло бы быть грустно, если бы не было так своевременно. Потому что когда мы собрали палатки и дождь пошел снова, у всех осталось единственное желание: поскорее оказаться под крышей.
И мы покинули этот негостеприимный, но такой красивый берег Светлого озера, напоследок сунув в рот деревянному истукану на стоянке промокший насквозь гриб, который мы три дня тщетно пытались засушить.
Жертвоприношение подействовало, но далеко не сразу. Только где-то к середине пути капать с неба стало значительно реже, и даже появились подобия проблесков солнечного света. Увидеть их, однако, было нелегко, поскольку путь пролегал через густой лес... то есть тайгу... и шел он в основном вниз. По аналогии с известным Веселым спуском этот спуск можно было бы назвать Грустным. Или Грязным. Он радовал нас разнообразием: корни, камни, речки, корни с камнями, камни с речками - и все это подано под невероятно скользким соусом из грязи. Время от времени встречались почти вертикальные обрывы, по которым тоже надо было спускаться, и желательно без ускорения в 9.81 известных единиц. Со второй половины пути река, появившаяся справа, уже не покидала поле нашего зрения - позже при помощи карты мы выяснили, что это все тот же Тушканчик, пересеченный нами однажды. Нечаянно потерять тропу казалось невозможным - другой дороги здесь просто не было, да и в изобилии попадавшиеся навстречу туристические группы не оставляли места сомнениям. Наш инструктор предвидел такое дело и назначил встречу в беседке, ни словом не уточнив ее координаты. Вероятно, это было излишне. Группа снова охотно рассредоточилась, каждый шел сам по себе и втайне недоумевал: когда же появится беседка?
На втором часу спуска надежда потихоньку растаяла, припеченная солнцем.
А в беседку, перегородившую дорогу, мы уперлись только в конце третьего часа. И это был конец похода - еще не для всех очевидный и оттого не слишком грустный, тем более что на небе начали появляться первые признаки очередного дождя, а у нас над головой была крыша. А рядом находился мост через Тушканчик, за которым виднелись проблески истинной цивилизации: деревянные постройки туристической базы.
Здесь можно было снять домики для ночевки. Цена никого не интересовала, и все малодушно кинулись через оказавшееся рядом шоссе занимать очередь. Дождь наконец собрался с силами и полил как из ведра, и под этим ведром дрогнули даже самые стойкие и присоединились к очереди. Не последовали общему примеру только инструктор и замыкающая группы, которая пришла в беседку последней, с огромным опозданием, и даже под дождь толком попасть не успела.
В арендованных домиках нас ожидали сюрпризы. Присев на край кровати, я почти испугался, почувствовав, как поверхность прогибается. За неделю это ощущение успело стать непривычным. А вода из крана текла гораздо, гораздо холоднее, чем в любой горной речке. Льдом, что ли, они обкладывают водопровод?
- Включи-ка свет.
- Свет?!
Ах, ну да. Выключатель на стене, а не в кармане и не на лбу - это еще один признак вернувшейся цивилизации. Как и само наличие стены.
Может, не так уж это естественно, раз от всего этого так легко и быстро отвыкаешь?
Мы оставили рюкзаки под надежной охраной стен и крыши и вернулись в беседку, где до сих пор чувствовали себя намного непринужденнее. Пришло время колоть дрова, готовить обед... Агония затягивалась, и, словно желая скорее положить этому конец, на сцене снова возникла разобщающая гитара.
На какой-то момент она попала в руки другому участнику похода, который попытался вспомнить что-то из классического репертуара. Но это прозвучало слишком тихо, чтобы быть кем-то замеченным... Пожалуй, не стану следовать логике событий и затягивать агонию рассказа. Дальше и так все предельно ясно: обувь досушивается над костром; чай закипает; постель непривычно, даже угрожающе мягкая, но торчащие пружины слегка напоминают кочки, и можно расслабиться...
Узники Абакана
Прощание на вокзале после высадки из микроавтобуса было теплым, но безжалостным, а расставание - окончательным. Все пожелали друг другу счастливого пути и поспешили разойтись по своим делам. Дождя больше не было - последний из них внезапно хлынул, пока автобус мчался по шоссе, залил ветровое стекло с люком и длился меньше минуты.
Возникало некоторое подобие проблемы: время самое послеполуденное, а самолет только следующим утром. Но эта проблема была решена нами заранее, оставалось только проследовать по указанному адресу и переночевать.
Все это осуществилось слишком стремительно - хостел нашелся почти сразу, номер оказался безупречным, получше, чем во многих гостиницах, и его не портил даже тот экзотический факт, что окно его по совместительству являлось витриной. Но поскольку расположено оно было на втором этаже, сильно по этому поводу переживать не приходилось: открыли форточку, задернули шторы и пресекли шоу в зародыше.
Абаканский дизайнер постарался на славу: "Заезжий двор" полностью оправдал свое название и выглядел как дворик в каком-нибудь средневековом городке. С кухни просто не хотелось уходить - каждая мелочь сделанной с любовью отделки была достойна самого пристального внимания. Однако не сидеть же весь вечер взаперти, и раз уж мы приговорены к почти суточному заключению в Абакане - грех этим не воспользоваться...
Скажу сразу: город мы осмотрели весьма поверхностно, но и увиденного хватило, чтобы перестать ощущать себя пленниками и пожалеть о том, что билеты на самолет нельзя сдать. Мы бы с удовольствием задержались тут еще на сутки. Город очень приятен в общении, в нем изумительные парки, а ширине проспектов могла бы позавидовать столица. Впрочем, Абакан и есть столица, только в ином политическом масштабе.
Правда, нигде и ни в чем не ощущалось, что мы забрались так далеко на восток. Но это уже дело десятое, да и странно было бы ожидать восточного колорита от местности, расположенной именно на востоке - как правило, за этим следует отправляться на юг.
От хостела до аэропорта было от силы десять минут пути, да и сам самолет обратный путь проделал в рекордные сроки, если забыть о разнице во времени: будь ветер попутным, мы вполне могли бы вернуться даже раньше, чем вылетели.
И легкая грусть от того, что все заканчивается, а следующее путешествие будет в лучшем случае через год, развеялась где-то по пути через чужое небо, которое издалека всегда выглядит так привлекательно, потому что из него никогда не льет дождь...Но это уже финальное затемнение, после которого обычно следуют титры. К содержанию фильма это не имеет отношения.
Не будите спящего Саяна
Если взглянуть на карту природного парка Ергаки, бросается в глаза необъяснимое сходство с очертаниями острова Тенерифе, где мы впервые вкусили прелесть свободного перемещения по горной местности. Очертаниями, впрочем, сходство и ограничивается, однако это хороший повод подождать ставить финальную точку. Потому что не все еще сказано до конца.
Оба наши инструктора оставили самые теплые воспоминания. С одним из них было крайне приятно общаться, и не наша вина, что это общение оказалось таким кратким. У другого была прекрасная возможность себя проявить, и он это сделал, показав себя настоящим профессионалом, ну а что касается легкого уклона в автократию - так дисциплина в походе еще никому не вредила. Да и разговорить его при желании оказалось вполне возможно. Он не вел нас туда, где мы, по его мнению, не смогли бы пройти, а те места, где мы все-таки прошли, заставляют думать, что это мнение было абсолютно правильным.
Все время, пока я писал эту историю, приходилось подавлять искушение назвать инструктора гидом. Оно, конечно, короче и точно отражает суть. Но позвольте! Гид - прибережем это слово для автобусного туризма. Пока он еще существует...
Все дело в этом "пока". Человечество уверенно движется по пути увеличения комфорта, причем нагло вторгаясь в области, совершенно для этого понятия не предназначенные. Ведь с чего начинался автобусный туризм? С многочасового стояния на границе, ночных переездов, ранних подъемов и континентальных завтраков в отелях со стыдливо замазанной второй звездой.
А сегодня это - индустрия, полностью подчиненная маркетологам. Потому что люди не желают испытывать неудобства: от трехзвездочных отелей они воротят нос, добираться до Западной Европы предпочитают на аэробусах, и само понятие "континентальный завтрак" им не знакомо. Переезды становятся короткими и ангажированными, экскурсии проводятся на "отвяжись", и порой кажется, что единственная в мире непреходящая ценность - это мягкое кресло.
Не то чтобы я скучал по булочке с маслом в качестве завтрака, но попытайтесь ощутить разницу: когда после подъема в 5 утра ты садился в автобус, то даже в мягком кресле ощущал себя чем-то отличным от чемодана. Потому что во всех этих неудобствах была какая-то романтика. Да, дорога была длинной и утомительной, в отличие от авиаперелета, но ты ее чувствовал - тем самым органом, специально предназначенным для поиска приключений. И если раньше в автобусные туры отправлялись только энтузиасты, то теперь этот путь для них закрыт, и им остаются только горные тропы.
Но сейчас я с ужасом обнаруживаю знакомые признаки деградации и в горном туризме. Когда у тропы внезапно появляется кафе, в лесу - стол и стулья, а в чистом поле - беседка, это заставляет насторожиться. Когда вместо ежедневных переходов с палатками тебя оставляют на несколько дней в одном и том же лагере с относительным комфортом - это настораживает еще больше. Тут уже, кажется, недалеко и до шведского стола, а оттуда всего один шаг до подводного насаживания рыбы на пустые крючки.
Возможно, это всего лишь ложная статистика - единичные примеры не убеждают даже меня самого, а все описанное вполне может объясняться географическими особенностями - ведь намеренное нагромождение трудностей все-таки не является самоцелью, а если из одной точки в другую можно добраться как с рюкзаками, так и без - то зачем тащить больше?
Но я все-таки ужасно бы не хотел, чтобы горный туризм пошел в том же направлении, что и автобусный - по пути увеличения комфорта в ущерб романтике. Пускай даже это по-прежнему будет доступно не всем. Ведь 80 тысяч туристов в год - это очень много!
И я надеюсь, что пока - пускай даже это всего лишь "пока" - весь этот нескончаемый поток людей, готовых при первой возможности променять спальник на мягкую постель, однажды не заставит спящего Саяна проснуться.
Тс-с...